IRC-Galleria

закинь туесок за пояс и расскажи мне страшную правду
про то, что дорога к морю как будто равна дороге до дома
про то, что зимою темно, и не разобрать, кто шагает рядом
про то, что мир нелогичен, а времени – нет, и оно невесомо.

скажи мне об этом раньше, чем я сама пойму и узнаю

сжимая буханку снега, ты говори мне о том, как плачут
как воют с ветрами волки, сбившись с тропы, потеряв звёзды
как ищут выход – кто в землю, кто в небо, глаза прозрачные пряча
как роют норы, чтоб спрятать шкуры и скрыть солёные слёзы

и там, где они засыпают, после растут ягоды волчьи

а я бы тебя разбила, как лёд перед ловом северной рыбы
а я бы тебя впустила под кожу лекарством от всякой боли
а ты говори, говори, рассказывай. дай мне знать, что мы живы
и стану я молча смотреть на тебя и гладить твои ладони

и если завтра настанет, то мир по-прежнему бесконечен

Cпи, - шаман говорит, - шрам сердечный - божья бороздка.
Спи, засыпай снегом глаза, жми до воды горстку.
Сонных снегов пламя звенит, метит в тебя, детка.
Платье сошьёт - выйдешь вперёд крепкой тугой веткой.

Спи ты моя, спи ты ничья, утром светлей души.
Своры собак бьются в рассвет. Мёрзнут во тьме уши.
Правда во снах бродит волхвом, тычет в сугроб палкой.
Спи ты моя, спи ты ничья. Больно тебе. Жалко.

Духи поют, сила кипит чёрной смолой жаркой.
Боль погрызёт стая волчат утром седым, ярким.
Боль в кулаке надо нести, с силой её стиснув.
Боль – это то, чего не объять в странной земной жизни.

Спи, - шаман говорит, - утро мудрее и знает больше.
Утро, оно как хлеб, съеденный быстро, и нет крошек.
Слёзкой прозрачной льётся весна на свет, каплет на платье.
Время сбавляет ход. Время идёт в сторону счастья.

А я доволен любой погодой,
Я счастлив солнцу, и я рад грозе.
И я живу так, как мне живется,
Сидя на белой полосе

Я когда-то умру, только останутся те слова, что бессмертны. Эти чувства... Они ударяются о стены... Я вижу искры от этих ударов... Они никуда не растворяются, в отличие от меня, такой смертной... Как вечный памятник, никогда не забудутся и будут передаваться от человека к человеку. И они наконец-то почувствуют, как я любила тебя...
Хорошо бы жить так долго: любить и любить тебя... Чтобы ты был бессмертен... Ни в коем случае не опередил меня, не убежал, как я называю смерть. Она такая нестрашная, но пусть она не приближается к тебе.
Я, конечно, очень грешная, но своей любовью я заслужу этот Рай... Хотя... Зачем? Ведь Рай без тебя не существует...

В конце ковнцов,я в этом мире не для того,чтобы соответствовать твоим ожиданиям,
а ты не для того,чтобы соответствовать моим.Но чувство опустошённости не проходит.
Я знаю лишь одно:не хочу потерять тебя..

нельзя вселенную обнять двумя короткими руками...

я по тебе скучаю. видишь ли, чувствуешь?
я по тебе скучаю странно, непознанно.
знаешь, луна такая, что видит пустошь, и
смотрит через меня твои микрокосмы

дура я, дура, и знают это всевышние,
птица я, птица, и знают о том ангелы,
чувствую боль твою, падаю вишнями.
тупо кидаюсь на днище в твои тартарары.

чувствую все твои слёзы и все иллюзии,
спать не умею: сновижу сюжеты рая.
я же такая живучая кость арбузная.
я ж по тебе как сучка скулю. скучаю.

так залюбила, что даже учусь ненавидетьÂ…

Мама-мама, я очень хочу улететь отсюда,
Я желаю увидеть другие места, добрее, чем те, где я вырос,
Вот Париж, Неаполь, Гренобль - там готика, но там - скудно.
И сочится любовь тонкими струйками дальше, на вынос.

Ну а я, мама, слишком страстно желал быть любимым.
Слишком долго искал помощи среди друзей, и
Вот они выставляют свои прайслисты. Эта дружба – мнима.
Те друзья – это пули в моём магазине и воры в деле.

Если ты молишься Богу, то попроси немного
Мне сиропа кленового, солнышка в небе и сена в стоге.
Я же путник, мама, всегда вдалеке, счастлив в дороге.
Я ведь скоро вернусь, и будем мы праздновать. Долго. Долго.

Ту любовь, что сочится тонкими струйками – дальше, дальше!

Pастряси меня в бисер, разбей на стеклярус
разбросай по земле,
чтобы в мелких крупицах моих колыхалось
про тебя, о тебе,
скоро дети придут, и как ягоду клюкву
прямо поверх опят
понесут и разложат кружочками-буквами
половину съедят,
а красивые девочки ниткой овчинной
ночью бусы совьют,
поутру отнесут на пестреющий рынок
и меня продадут.
буду трепетно прыгать на шее красивых
и тебя вспоминать:
ты разбил меня вдребезги, в слёзы, la viva
я могу украшать!
и, живя в этих маленьких клюквах, как в льдинах,
в этих бусах-слезах,
я тебе улыбаюсь. спасибо, любимый,
за блистающий страх.
ты растряс меня в бисер, разбил на стеклярус,
разбросал по земле,
и колышется, в бусинках переливаясь,
«про тебя, о тебе».


12.10.07

меня нет. меня - нет, пока я люблю тебя,
а есть цветы, есть моря, есть какие-то люди,
ночь втекает в рассвет, утро сочится в начало дня,
но, пока я люблю тебя, меня – нет. нет. и не будет.

я стала частицей твоих снов, капелькой пота, слезой,
я в каждой ноте ноющей боли и в сладких терциях счастья,
большей радости нет, чем - врастать в тебя и дышать тобой,
и это – выше тоски и сильнее самой жестокой страсти.

и если станет невыносимо топтать камни Земли,
если гармония этого дна предаст, резанув по живому,
вытеку кровью из тела, от боли тебя освободив,
вымолю душу у бога, возьму с собой к небесному дому

мы станем единым в целом.
наверное, в этом и смысл любви.


26.03.08